Вперед за правое дело Великой Бузы! В Бузе обретешь ты право свое!
Да здравствует и живет в веках Улиганская Империя!
Григорий Белых и Леонид Пантелеев. Республика ШКИД
Тебе не надоело бузить? Крушить всё тут? Тырить галактики и тарелки?
Фильм «Люди в черном»
По деревне мы пройдём, шухеру наделаем
Кому окна разобьем, кому детишек сделаем.
Частушка
Бузотерство как качество личности – склонность безобразничать, вызывать затруднения и беспорядки, затевать скандалы и ссоры, мешать и тормозить дело.
В коммунальной двухкомнатной квартире одну комнату занимает молодая семья с ребенком, а вторую — одинокий алкаш — бузотер. У него была дурная привычка: возвращаясь домой в два часа ночи, снимать ботинки и швырять их в стенку. Соседям это порядком надоело, и муж его посовестил. Тот обещал больше не бузить. Возвращаясь в очередной раз, пьяный сосед по привычке снял ботинок и бросил его в стенку, но тут вспомнил про обещание, тихонько положил второй на пол и уснул. Просыпается от стука в дверь. На пороге сосед: — Слушай, у тебя есть совесть? Мы уже два часа не спим — ждем, пока ты второй ботинок бросишь.
Буза – это гимн вседозволенности в празднике бесконечных протестов. Это сказка о том, как никчемность и низменность становятся значительностью и возвышенностью. Это песня о том, как никто в одночасье может стать всем. Поэтому бузотер напевает: «Я так хочу, чтобы песня не кончалась». Его неистовая тяга к бузе опять же отражает песня: «Есть у революции начало, нет у революции конца».
Буза, как любое постоянное действие, если оно затянулось на месяц или больше, вызывает устойчивую привычку, перерастающую, в конечном итоге, в качество личности. Стоит человеку месяц побузить и если ему это понравится, он рискует стать бузотером.
Когда собака первый раз сбегает от хозяина, вопрос, будет ли она и дальше это делать, всецело зависит от полученных впечатлений на свободе. Если ее кто-то побил, швырнул в нее камнем – это негативное впечатление, а если она вкусно пообедала в компании дружелюбных псов, то можно не сомневаться, что она будет ждать малейшего повода, чтобы смыться от хозяина.
Для серого человека – настоящая находка оказаться в толпе и в атмосфере безнаказанности и вседозволенности, поддавшись стадному чувству, начать бузить. Приятно чувствовать себя сильным и значимым. Еще Владимир Маяковский писал: «Единица. Кому она нужна? Голос единицы тоньше писка. Кто его услышит? Разве жена, и то, если не на базаре, а близко». А в толпе – лафа, кайф, «малина». Дома пилит за безденежье и никчемность жена и теща. Дома нужно думать, как прокормить семью. А в толпе бузотеров уютно и вольготно: можно бухать и развратничать, можно срубить «капусту» за свое мнимое «рэволюционэрство».
Человек привыкает к бузотерству также, как люди привыкают вставать по будильнику, как дети привыкают чистить зубы, ходить в школу. Кто-то привыкает курить или пить. Другие не могут ездить в метро без музыки в наушниках. Женщины не представляют своей жизни без косметики.
В любой стране когда-то происходили определенные социальные катаклизмы. Революции прошли, и люди успокоились и разошлись по домам. Бузотер не успокаивается никогда. Дома ему дискомфортно. Там он опять никто. Как наркоману нужна очередная доза, ему нужна очередная буза. Для него буза – праздник, фиеста, адреналин, необыкновенные ощущения и впечатления. Дома его ждет обыденность, скука, словом, жизнь заурядного, ни на что не способного существа.
Отличный пример, как бузотерство из привычки трансформировалось в качество личности огромной группы людей описывает журналист Егор Смирнов. Уже много лет живут индейцы какого-то очень экзотического племени под домом правительства в Бразилиа. Они пережили там массовые акции протеста против коррупционного распиливания денег при подготовке чемпионата мира по футболу. Переживут и Олимпиаду.
Много лет назад правительство отобрало у них земли. Если не ошибаюсь, под строительство гидроэлектростанции. Компенсации им не дали. Или ее украли, как водится в таких случаях, ушлые посредники. В общем, индейцы вместо того, чтобы сдвинуться километров на 100 в бескрайних джунглях Амазонки, приехали в пыльный и душный город Бразилиа. Совершенно фантастический, можно сказать, чудовищный город, созданный посреди пустыни гением архитектора-коммуниста Оскара Нимейера.
Жить в городе, расположенном посреди пустыни, оказалось сущей мукой, несмотря на большое количество искусственных каналов и водоемов, призванных освежать сухой жаркий воздух. Зелень тут не прижилась. Да никто и не стремился за ней ухаживать. Более того, никто особо не рвется здесь жить. По выходным и на праздники город покидают вереницы правительственных лимузинов. Чиновники уезжают в свои прохладные дома в соседних городах. Улетают на самолетах на острова в океане. В городе остаются лишь дежурные полицейские и… протестующие индейцы.
Несколько лет назад они на свое горе заехали в Бразилиа, поставили палатки, развесили на редких деревья гамаки и с плакатом «Правительство – на скамью подсудимых» устроились на центральной площади города, перед зданием Кабинета министров. Никто почему-то не предупредил бедных дикарей, что выехать из города будет куда сложнее, чем заехать. Они сами поняли это через несколько месяцев. Но было уже поздно.
Теперь индейцы с выцветшим плакатом «Правительство – на скамью подсудимых» – одна из главных достопримечательностей скучной бразильской столицы. Периодически они перемещаются под парламент и танцуют там свой боевой танец. Во время танца, по обычаям предков, мужчины обнажаются ниже пояса, обматывают свой детородный орган какими-то тряпочками и подвязывают кверху ритуальной веревочкой. Чтобы торчал вперед. Видимо, это символизирует копье, грозно направленное в сторону воображаемого противника.
Но противник не реагирует. К индейцам давно никто не выходит из официальных зданий. Их не пускают дальше забора. Попытки прорваться внутрь Кабинета министров быстро и жестко пресекаются службой безопасности.
Индейцы, впрочем, не настаивают. Они не агрессивны. Не склоны штурмовать здания. Им хорошо и на улице – в палатках и гамаках. За несколько лет многие из тех, кто пришел с топором войны, обзавелись семьями, у них родились дети. Смуглые босоногие малыши с разноцветной раскраской на лицах весело бегают вокруг парламента по раскаленному на жаре асфальту, шумят, корчат рожицы полицейским. И чувствуют себя совершенно органично.
Бузотерство буквально в шаге отстоит от дебоширства, буйства и хулиганства. Стоит ему сказать: «Что за шум, а драки нет?», как начинается драка. Бузотерство – провокатор, который пробуждает в толпе самые низменные ее качества. Начинается с бузы, а заканчивается погромами и бунтами – бессмысленными и беспощадными.
В царствование Александра II студенты стали бузить, протестуя против того, что их лишили льгот при получении образования. Бузотерство, как известно, мастерски организует всяческие волнения и беспорядки. В Петербурге вспыхивают загадочные пожары. С 16 мая столица горит каждый день. Отвратительный запах гари над всей несчастной столицей. Белая петербургская ночь подсвечена красным пламенем. И 28 мая 1862 года случилась огненная катастрофа.
Писатель Эдвард Радзинский пишет: «Сначала чудовищный пожар начался на Апраксином дворе. Огонь бежал по деревянным, гнилым баракам, набитым всяким старым хламом. Пламя охватило огромное пространство — огонь перебросился через реку Фонтанку на дровяные склады на задних дворах великолепных дворцов… Жалко звенели пожарные колокола, все усилия пожарных команд были тщетны. Вызваны были войска, на пожар прискакал сам военный министр Милютин.
Он вспоминал: «Когда я приехал на пожар, около 7 часов вечера, мне представилось море пламени на всем протяжении от Гостиного двора (который, к счастью, не был тронут) до Загородного проспекта и от Пажеского корпуса до Апраксина двора. Министерство внутренних дел было все объято огнем; из окон выбрасывали тюки дел».
Александр тотчас приехал из Царского села в объятую пламенем столицу. Он сам возглавил битву с огнем. Ибо это было сражение. К 2-м часам ночи пожара был остановлен. Отстояли Гостиный двор, Пажеский корпус. Но центр города превратился в черные дымящиеся руины. Погорельцев разместили на Семеновском плацу.
Военный министр Милютин вспоминал: «Пожары составляют у нас на Руси привычное бедствие в летнее время… и народ переносит свое несчастье с покорностью. Но в 1862 году «красный петух» принял уже такие размеры и такой характер, что не могло оставаться сомнения в преднамеренных поджогах». Именно так докладывала Александру тайная полиция. Причем называли точно: поджигатели — молодежь, студенты. Сначала, дескать, грозили в прокламациях, теперь взялись за дело!.. И во время пожара об этом постоянно распространяются слухи.
Милютин вспоминал: «На меня произвел сильное впечатление собравшийся кругом народ: я был поражен его ожесточением. Студентам сделалось опасным появляться на улице в форменной одежде («Студент бунтует» — вот частое теперь выражение простонародья). И министр внутренних дел Валуев написал в дневнике странную фразу, что пожары, прокламации произвели «желаемое действие»».
Вот уж кого трудно было б обвинить в бузотерстве, так это Карла Маркса. Тем не менее, читаем у Эдварда Радзинского: «В модном дорогом пабе на Пикадили компания стала многолюдней — собрались соратники по интернационалу. И вскоре Маркс решил прекратить спор. Соратники должны верить, что никто не смеет с ним спорить, кроме тех, кому он иногда дозволяет. Разговоры перешли на весьма фривольные темы, и здесь, конечно же, оратором стал главный Казанова научного коммунизма — Фридрих Энгельс.
На улицу вышли в третьем часу. Выход из паба подвыпившего, «бесшабашно веселого» Маркса иногда бывал весьма бурным. В своих воспоминаниях Вильгельм Либкнехт описывает подобную сцену: «Быстрыми шагами пошли прочь из паба, пока один из собутыльников Маркса не наткнулся на кучу камней, которыми выкладывали мостовую. И он схватил камень и — бах! — газовый фонарь разлетается на осколки. Маркс не остался в стороне и разбил четыре или пять фонарей. Было, видимо, часа два утра, и улицы были пустынны. Но шум всё же привлек внимание полицейского. Мы побежали вперед, три или четыре полицейских за нами. Маркс продемонстрировал резвость, какой я от него не ожидал…»
Они бежали от полицейских по улицам спящего Лондона, оставив разбитыми буржуазные фонари. И бег возглавлял отец научного коммунизма Карл Маркс! Все окончилось благополучно. «Через несколько минут дикой погони нам удалось свернуть в боковую улочку».
Петр Ковалев 2013 год
Другие статьи автора: https://www.podskazki.info/karta-statej/