Эстетизм как качество личности – склонность проявлять неподдельный интерес ко всему изящному и прекрасному, отличаться развитым вкусом, знать толк в гармонии и красоте, оценивать всё исключительно с эстетической точки зрения.
Беседуют эстет и новый русский. Эстет: — О! Этот спектакль — Пир Духа!! Новый русский: А я смотреть не стал. Сразу понял, что это пердуха какая-то.
Эстетизм – это соревнование с природой в красоте и совершенстве форм. Эстет ощущает всю красоту и совершенство окружающего его мира, но мечтает перегнать природу в творении прекрасных новых форм. Для него красота – это и воздух, это и воодушевление. Он одержим совершенством. В этом он необычайно близко соприкасается с перфекционизмом. Ему не занимать чувства красоты. Мало того, он приверженец культа красоты. Требуя прекрасного от человека, он подталкивает его творить новые совершенные по красоте формы. Это распространяется на все сферы жизни.
Одна женщина рассказывает: «Мой муж — эстет. Если муж — эстет, то и жена должна быть эстетом. Других вариантов счастливого сосуществования просто НЕТ. Мы с ним одинаковые в этом смысле. Для него имеет огромное значение, какой дизайн у наших колонок на компьютере… Я привожу самый простой пример, не говоря об автомобиле, мебели, квартире… Для него имеет большое значение, как выглядят горшочки, в которых растут наши кактусы. Прежде чем купить ванну, он несколько недель «мучает» дизайнеров. Потому что ищет совершенство. Он любит всё красивое, шикарное и нестандартное. Мне жить с ним и просто, и сложно одновременно. Просто потому, что я такая же «задвинутая» на красоте. А сложно с той стороны, что приходится соответствовать его параметрам, а они у него очень высокие. И пресловутая худоба,- один из его параметров совершенства и красоты. Пока я соответствую на 100%. Постараюсь и дальше не разочаровать его. Вы скажите — для чего эти жертвы с моей стороны? Это не жертвы. Я ведь тоже требую от него много — и в плане его внешности тоже.
Другая женщина делится своими наблюдениями: «В жизни встречала только одного подлинного эстета в моем понимании. Замечательный человек, педагог, большой ценитель искусства. Жил более чем скромно, но чисто. Ни разу в жизни не употреблял ненормативную лексику. Причем по происхождению из рабоче-крестьянской семьи. Почему считаю его эстетом, потому что человек мог видеть и принимать подлинную красоту».
Красиво жить не запретишь. Известный эстет поэт Оскар Уайльд своим главным занятием считал вовсе не писательство. Красиво жить — вот в чем он видел свое настоящее призвание. Каждый жест, каждое слово — все было отточено до совершенства. Все денди Лондона следовали манерам экстравагантного Уайльда. Из воспоминаний писателя Андре Жида: — Дело было в ресторане. Нас было четверо, но говорил только один Уайльд. Он не беседовал — он рассказывал. Тихо и медленно. И сам голос его был чудом. «Мне не нравятся ваши губы. Они абсолютно прямые, как у людей, которые никогда не лгут. Я хочу научить вас врать. Для того, чтобы губы ваши стали прекрасными и изогнутыми. Как губы античной маски». Под окнами его дома просил милостыню нищий, вид его оскорблял тонкий вкус писателя. Уайльд вызвал дорогого портного и заказал для нищего костюм из парчи. А затем собственноручно наметил мелом, где должны быть дырки. С тех пор под его окнами попрошайничал нищий в живописном и изысканном рубище.
Уинстон Черчилль говорил: «Вкусы у меня простые. Я предпочитаю все самое лучшее». Лучшее эстету необходимо, чтобы душа пела, чтобы ощущать внутреннее спокойствие и удовлетворение. Он крайне зависим от людских оценок, хотя и старается демонстрировать безразличие к поддержанию своей значимости в глазах окружающих. Обычно эстет позитивно и оптимистично взирает на мир. Радостность и веселость делают его душой своей компании. В незнакомой обстановке он несколько зажат, закрыт и скован. С человеком, вызывающим у эстета неприязнь, он вообще не может общаться.
Внутренне ранимый и скрытный, эстет предпочитает отмалчиваться о своих душевных передрягах и реальных неприятностях. Он миролюбив, дружелюбен, покладист и незлопамятен. Эстет уважителен к людям, что дает ему возможность легко доставлять приятное окружающим. Если большинство людей тяготеет к удовлетворению физиологических потребностей, эстет отдает явное предпочтение своим эмоциональным и интеллектуальным потребностям. Он алчен к произведениям искусства, к красотам природы. Он обожает комфорт и чувствует себя крайне неуютно в дисгармоничной среде. Дисгармония с собой и внешним миром может спровоцировать у него болезненные переживания. Эстет свободен от шаблонности и штампов. Он ярок и самобытен. Если работа не доставляет ему удовольствия, он превращается в саму неорганизованность и нерадивость.
Истинный эстет не проявляет брезгливости к суровым реалиям жизни. В годы Первой мировой войны известный эстет Александр Вертинский проходил мимо госпиталя и увидел, как принимают партию раненых. Представьте, как удивились замученные врачи и сестры милосердия, когда богемного вида молодой мужчина бросился им на помощь. Не знаю, что им руководило в тот момент — минутное порывы или нечто большее, — но несколько часов подряд Вертинский носил раненых и помогал делать перевязки. Вертинский поступил медбратом в санитарный поезд. Назвался при этом брат Пьеро. За два года своей службы он сделал тридцать тысяч перевязок и одну операцию. Самостоятельно удалил пулю, хотя в подвижном поезде это было строго запрещено. Подобную операцию невозможно было сделать без специальных щипцов. В Вертинского щипцы были. Он их купил случайно. Просто потому, что ему понравилась их форма. По-декадентски изогнутая и очень хорошее название, корнцангом. Вертинский говорил, что ему нравилось стоять до упаду в перевязочной, не спать много ночей подряд. В этом была, конечно, какая-то доля позерства, необходимого мне в то время. Вернувшись в Москву, Вертинский начал выступать. Он выходил на сцену в образе Пьеро и пел экзотические печальные ариетки. Изысканный костюм и густой грим создавали ему репутацию настоящего эстета эпохи декаданса.
Истинный эстетизм проверяется необычной ситуацией. Борис Поляков описывает именно такую ситуацию, случившуюся в осеннем парке, по которому прогуливается «эстет»: «Эстет явно наслаждается осенними пейзажами, любовно глядя на осыпающуюся листву самых невообразимых оттенков: от бледно-жёлтых листьев тополя до бордовых многоугольников маньчжурского клёна. Наверняка мысли его сейчас витают в каких-то чудесных мирах, где торжествуют поэзия и музыка. Если это стихи, то непременно Пушкин, Бунин и иные представители русской словесности, прославившие оную повсеместно: «Унылая пора, очей очарованье…» Что может быть прекраснее поэзии, поэзии золотой осени. Разве что музыка. И музыка эта – несомненно, классическая – наверняка ласкает воображение Эстета. Мелодии Баха, исполненные на органе, одухотворяют даже пространство вокруг мужчины, и волшебство кажется реальным, волны неземных звуков плавно путешествуют в парке, заставляя сердце радоваться и ликовать.
Эстет передвигается по дорожке медленно, но твёрдой поступью, как будто он находится на балу у некой знатной дамы, будто вот-вот грянет оркестр и он пригласит хозяйку, саму Осень, на мазурку. Или на вальс. А его зонт вполне может оказаться шпагой, признаком дворянского благородства. Несколько затуманенный великолепием взор Эстета падает на маленькую девочку, разгребающую веточкой кучку только что согребённых дворником листьев. Приятный голос Эстета произносит что-то вроде комплимента, уста выдают сдержанную, но милую улыбку, а пухлогубый малыш с торчащими белокурыми косичками в ответ показывает господину язык, ярко окрашенный недавно съеденной карамелью. Эстет умилённо смеётся, мамашка извиняющее улыбается – все счастливы.
Вышеупомянутый служащий парка, проще говоря, дворник, не прерывая своих обязанностей, смачно харкает себе под ноги и бурчит что-то не совсем печатное в адрес то ли своего недуга, то ли просто похмелья. Боже, как оскорблён слух почитателя дендизма! Эстет брезгливо поморщился и поспешил удалиться в более благочестивую часть парка, дабы не лицезреть более скверного мужика. Негодование, овладевшее Эстетом, исчезло лишь тогда, когда он приблизился к скамейке, на которой студент в чём-то горячо уверяет свою студентку. Наверное, он клянётся ей в верности, а может просто рассказывает сюжет недавно виденного кинофильма. Впрочем, это неважно, ведь вид устремлённых друг на друга глаз вызвал в сердце господина лишь волнующие, прекрасные переживания молодости.
Ах, любовь, любовь! Разве есть на земле что-то более замечательное? Кровь, пульсирующая в разгорячённых сердцах, пылающие бутоны губ, раскрытые для поцелуев, лихорадочный блеск глаз, притягиваемые подобным же блеском – всё это любовь, которую Эстет ещё помнил, о которой душевно ностальгировал. Юные создания, занявшие осеннюю скамейку, одним свои видом вернули господину хорошее настроение, вновь настроили его на волну тихой радости, и он отправился дальше по тропинке, куда-то вглубь парка, где густота прекрасных образов и вдохновенных пейзажей концентрировалась, благодаря отсутствию шумной толпы, которая в выходной день была бы непреодолимой помехой всякому, кто пожелал бы увидеть мир с лучшей его стороны.
Проходя мимо одиноко стоявшей среди осыпавшихся ясеней беседки, Эстет сдержанно кивнул пожилому господину, читающему газеты, на что получил столь же сдержанный кивок. Мы не знаем, знакомы ли эти люди друг с другом или это был просто знак вежливости, коим весьма напрасно пренебрегает молодое поколение, но выяснить это вряд ли удастся, поскольку пенсионер вновь углубился в чтение «Литературной газеты», а наш Эстет продолжил свой незамысловатый путь в глубину парка.
Чуть поодаль, на застывших каруселях, резвятся беспризорные воробьи, а прямо на пути Эстета, по асфальтовой дорожке вышагивает дюжина благородного вида голубей, обнаружившая пропитание для себя в виде кем-то набросанных хлебных крошек и семян подсолнечника. Голубиного благодетеля нигде поблизости не видно, но птиц это не особенно заботит, и их воркование красноречиво об этом говорит. Эстет подошёл поближе к стайке обедающих голубей и зачарованно застыл всего в шаге от сизокрылого семейства, любуясь совершенством форм божьих тварей.
«Ах, ах, ах!» — воскликнул он и всплеснул руками, умиляясь столь замечательной картиной. Однако резкое движение напугало птиц и те, захлопав крыльями, все разом взметнулись в воздух, теряя от испуга маленькие пёрышки из своего убранства и вязкие капельки помёта – из места соответствующего. Всё бы ничего, но надо же было такому случиться, что одна из нерадивых птиц метнула едкое содержимое своего пищеварительного тракта прямо на устремлённое в небо, гладко выбритое лицо господина Эстета. Боже, что тут началось!
Обгаженная физиономия Эстета вмиг налилась кровью, губы задрожали, черты исказились гримасой негодования и отвращения.
— ****ь! – воскликнул господин и в сердцах швырнул изящный зонт-трость прямо на асфальт. – ****ский голубь! – закричал он и затопал ногами, замахал кулаками в воздухе так, что шляпа с него слетела, волосы растрепались, а в глазах разгорелось безумное пламя ярости. – Грёбаная птица! Дерьмо! Дерьмо!..
Впрочем, нам стоит заткнуть уши, ибо далее последовали ещё менее цензурные слова и выражения, а степень негодования оскорблённого Эстета вылилась в безумный танец посреди парковой дорожки. Он кричит, осыпая проклятьями безмозглое создание, всё это сопровождается неистовыми телодвижениями и брызгами слюны. Редкие посетители парка вздрогнули, ошеломлённые столь яростным взрывом эмоций: молодая мамашка схватила своё белокурое чадо за руку и поволокла его к выходу, дабы оградить дочурку незнамо от чего; влюблённая (или прогуливающая уроки) парочка инстинктивно сотворила объятия, обеспечивая тем самым некую защиту от внешнего раздражителя; начитанный пенсионер выронил «Литературную газету» на пол беседки и поспешно полез в карман куртки за нитроглицерином… Один лишь дворник невозмутимо продолжает сгребать листья в живописные кучи. Он лишь плюнул себе под ноги и сказал что-то о матери кричащего господина, но расслышать, что именно – нам не удалось.
А Эстет продолжал громко материться…»
Петр Ковалев 2014 год
Другие статьи автора: https://www.podskazki.info/karta-statej/