Подозрительность как качество личности – склонность отказывать людям в доверии, безосновательно усматривать их враждебные намерения, избегать привязанностей из опасений оказаться обманутым, предполагать обман в действиях контрагентов.
Подозрение изображали как человека, полного внимания, который концом своего посоха открывает ловушку, спрятанную под листьями. Только обнаружение этой ловушки не делает человека счастливым. Подозрительность, став проявленным качеством личности, уничтожает личность, буквально съедает ее. Для медиков не секрет, что подозрительность – путь к болезням, в связке с ненавистью, злобой и жестокостью она, прежде всего, губит сердечные мышцы. Помимо этого она сводит на нет семейные, родственные и дружеские отношения, ибо подозрительность враждебна доверию, без которого невозможно сложить хорошие отношения с окружающими. Излишняя доверчивость никем не приветствуется, это перегиб, как и чрезмерная подозрительность, которая бьет по доброжелательности, порождает соглядатайство, ненужное любопытство, слежку, влезание в чужие тайны, сплетни и клевету, предвзято, через замутненные недоверием очки, воспринимая окружающий мир.
Как мозг гения генерирует идеи, подозрительность – непревзойденный мастер по генерации предположений с отрицательным оттенком относительно своего окружения. Большая часть из них лишена разумного основания, не соответствует действительности и реальному положению дел. Ф. Бэкон писал: «Подозрений у человека тем больше, чем меньше он знает». Предвзятость предположений, негативное мнение о людях, как атрибуты подозрительности, имеют свои причины.
«Владелец» подозрительности духовно испорчен. «Чем честнее человек, тем менее он подозревает других в бесчестности; низкая душа предполагает всегда и самые низкие побуждения у благородных поступков», — говорил Цицерон. Подозрительный человек проецирует на людей свои грязные мысли, мерзкую душу и озлобленное сердце, считая остальных такими же, как он сам. Что внутри, то и снаружи – внутри гадость и грязь, значит, и снаружи подозрительность, как в зеркале, видит саму себя, меряет по свои меркам, по своим собственным критериям, которые безнадежно далеки от доверия, доброты, мягкости и любви. Шекспир писал: «Подозрение всегда живет в душе преступной: каждый куст кажется вору сыщиком».
Подозрительность, как правило, имеет безнравственное окружение и общается с порочными людьми. Когда человек живет на «нравственной помойке» среди подлецов, лицемеров, подхалимов и клеветников, их поведение он принимает за норму и ожидает от всех людей только коварство, предательство, измену, ложь и подлость. Иван Грозный, выросший именно в такой среде, с детства усвоил привычку ходить, оглядываясь и прислушиваясь. С годами в нем развилась непомерная подозрительность – везде и всюду он видел измену, заговоры и предательство.
Подозрительность – союзница зависти, вражды и высокомерия. Завистливый человек, пропитанный враждой к людям, высокомерно думает о них, пытаясь унизить и растоптать их в своем воображении. На этом этапе подозрительность и подключается к тройственному союзу, строя необоснованные предположения и предполагая всевозможные мерзкие деяния, которые, якобы, эти люди стопроцентно готовят против нее. Не веря в чистоту намерений других, подозрительность выискивает и выслеживает в них злой умысел. Преследуя цель – поймать, уличить и обвинить, она с кошачьим терпением охотится на свое окружение — никому нет доверия, все в «разработке», все «под колпаком». Ожидания, как известно, оправдываются, и в сетях подозрительности оказывается жертва. Тогда она, восхищаясь своей дальновидностью и прозорливостью, обрушивается на нее с обвинениями и изобличениями.
Подозрительность тщательно охраняет свои покои, отслеживая любую возможность обмана и измены, особенно со стороны близких людей. Она не верит, что кто-то может ее любить искренне, беззаветно и безусловно. Всегда «на стреме» в состоянии настороженности и внутреннего торможения эмоциональной чувственности, подозрительность опасается раскрыться даже перед самым близким человеком, чтобы никто не мог посчитать ее излишне доверчивой и простой.
Подозрительность и во сне улыбается недоверчиво. Строя связи с самоизоляцией, затаенностью, сворачиванием или минимизацией контактов с окружающим миром, она, таким образом, пытается скрыться от своего страха перед ним. Страх, наряду с недоверчивостью, жадностью, негативизмом и пессимизмом, является лучшим «удобрением» для взращивания подозрительности. Императора Павла I во время четырехлетнего царствования преследовала мания страха, он постоянно ожидал покушений на себя. Подозрительность Павла распространялась не только на придворных и вельмож, но и на членов собственной семьи. Отсюда — сооружение Михайловского дворца, напоминавшего рыцарский замок средневековья. Он был возведен на острове, омываемом Мойкой и Фонтанкой и двумя вновь прорытыми каналами, с подъемными мостами и пушками, поставленными на полубастионах. Согласно закону ожиданий: все, чего мы с желанием и верой ожидаем, материализуется. Справедливость этой истины относится как положительным, так и отрицательным ожиданиям. Уверенные ожидания «не разочаровывают» — несмотря на замок, укрепления и охрану, он был убит в своей спальне кучкой заговорщиков.
В истоках подозрительности могут быть и гипертрофированные положительные или нейтральные качества личности, такие как осмотрительность, осторожность, взвешенность. В умелых руках подозрительности они трансформируются в настороженность, страсть к разоблачениям, лицемерие, избегание отчетливых суждений, однозначных поступков и уклончивость в обнаружении собственных качеств. Смешивая сон и явь, подозрительность гипертрофирует вину людей и выносит им незаслуженно суровый вердикт.
Чрезмерная подозрительность возникает, как правило, у людей, пропитанных до мозга костей ложным Эго. Эгоистичные, чувствительные, болезненно самолюбивые люди склонны чрезмерно остро реагировать на возбудители внешнего мира. Им представляется, что все только и думают о том, как бы нанести им обиду или замыслить коварные козни. Подозрительность как болезнь души практически не имеет контактов с разумом, ограничиваясь взаимодействием ума и чувств, пропитанных ложным Эго. Исходя от болтовни ума и распоясавшихся чувств, она лишь обнажает бессилие первого, непонимающего чего он хочет добиться своей подозрительностью, и неуправляемость чувств.
Постоянно находясь на переднем фронте ожидания злонамеренности от других людей, подозрительность невольно воспитывает в себе шестое чувство – интуицию, которая позволяет ей предчувствовать опасность. Но интуиция здорово помогает, когда ей сопутствует доверие и открытость. В случае с подозрительностью она искажается страхами, преувеличением угроз и рисков, неадекватным видением другого человека. Поэтому и интуиция попадает под подозрение, что снижает ее эффективность и результативность.
Петр Ковалев
Другие статьи автора: https://www.podskazki.info/karta-statej/