Sign up with your email address to be the first to know about new products, VIP offers, blog features & more.

Затворничество Затворник

Я отправился в лесную глушь, потому что хотел жить осознанно.

Автор афоризма:

Оставь родной дом, друзей и близких, уйди в горы, и там,

в полном одиночестве, практикуй медитацию.

Советы затворнику

      Затворничество как качество личности –  склонность жить уединённо, избегая людей и находясь вдали от общества.

      Некий дервиш, принявший обет уединения, сидел в пустыне, когда мимо проходил царь со своей свитой. Погружённый в особое состояние сознания, дервиш не обратил на него никакого внимания, даже не поднял глаз на проходящую процессию. Царь, уязвлённый в своих царственных притязаниях, рассердился и заявил: — Эти носители залатанных одежд ко всему безразличны, как животные, и не обладают ни вежливостью, ни должным смирением. Его визирь приблизился к дервишу и сказал: — О дервиш! Султан всей земли только что прошёл перед тобой. Почему ты не воздал ему должных почестей? Дервиш ответил: — Пусть султан ищет почестей от тех, кто стремится извлечь выгоду из его благосклонности. Скажи ему также, что цари созданы, чтобы охранять своих подданных. Подданные не созданы для служения царям.

      Классика затворничества – буддийский ретрит (затворничество). В него уходят на три года, три месяца, три недели и три дня. Срок определил сам Будда как минимальный период, необходимый для преобразования ума, объятого неведением, в ум мудрости, попросту говоря, для достижения просветления.

      Для чего монахи уходят в затвор? Что происходит, когда заканчивается срок, указанный Буддой? Человек становится внутренне спокойным, он, словно проснувшись, осознанно воспринимает окружающий мир, он отказывается от иллюзий, пришедших из прошлой жизни. Затворник из Воронежа говорит: «К концу трехлетнего ретрита я почувствовал, что, наконец-то, стал что-то понимать, и что мне обязательно нужен второй такой ретрит». Затворник не имеет права нарушать границы пространства, где протекает затворничество. В самом начале трехлетней практики он клянется перед всеми:  «Я не покину место своего затворничества, даже если горы посыплются мне на голову, даже если меня затопит ливнями, даже если огонь будет бушевать со всех сторон». Звучит впечатляюще!

     Устанавливая внешние границы, затворник так же очерчивает внутренние границы: все непотребные мысли, слова и действия, все мирские дела и устремления остаются по ту сторону ретрита. В этом и состоит основная цель затворничества, а не в оставлении семьи, обязанностей и работы. Один из великих тибетских учителей, давая наставления по ретриту, любил повторять: «Что толку от затворничества, если ваш ум блуждает. Многие люди уходят в пещеры, в горы, но ум их остается в городах, в семьях. Это не затворничество, это притворство. Подлинная хижина затворника — это его тело, эту хижину не надо искать, в нее не надо уходить: она всегда с вами. Подлинный затворник — это ум, который пребывает в теле. Поэтому нет надобности куда-то идти, вся ваша жизнь может стать ретритом».

      Затворничество – это ценный опыт чистого переживания самого себя. Это время для размышлений, пересмотра своих целей и взглядов. Затворничество достигает своей цели, если соблюдать определенные условия. Чжи И пишет: «Чтобы затворничество было удачным, оно должно проходить в полном покое, без каких либо внешних помех и затруднений. [Вот какие места] подходят для практики дхьяны: обитель в высоких и недоступных горах [или] хижина, которая могла бы послужить кровом нищему или бездомному монаху. Такие места должны находиться не менее чем в двух с половиной километрах от деревни, до них не должен доноситься даже голос пастуха, туда не должны найти дорогу тревога и суета».

      В блестящем романе «Монах, который продал свой «феррари»» Робин С. Шарма рассказывает, об успешном юристе, бросившим свой бизнес и отправившимся в опасное путешествие, чтобы познать древнюю мудрость: «Впереди, немного повыше, он заметил краем глаза какую-то фигуру, облачённую в причудливую длинную красную накидку, с тёмно-синим капюшоном на голове. Джулиан был поражён, увидев человека в этом безлюдном месте, куда ему пришлось добираться семь исполненных опасности дней. Находясь на расстоянии многих миль от какой бы то ни было цивилизации и всё ещё не зная, где искать конечную цель своего путешествия — Сивану, — он решил окликнуть своего товарища по путешествию.

    Человек ничего не ответил, а лишь быстрее зашагал вверх по тропе, по которой они оба взбирались, не оглянувшись, не показав, хотя бы из вежливости, что он услышал оклик. Вскоре таинственный путник уже бежал, его алая накидка развевалась у него за спиной, словно накрахмаленная простыня на бельевой верёвке в ветреный осенний день.

— Друг, пожалуйста, помоги мне найти Сивану. Я прошагал семь дней почти без воды и пищи, — воскликнул Джулиан. — Кажется, я заблудился. Человек резко остановился. Пока Джулиан осторожно приближался, путник оставался совершенно неподвижен и хранил молчание. Его голова не шелохнулась, руки не дрогнули, ноги, казалось, приросли к земле. Джулиан не мог разглядеть скрытого капюшоном лица, но был поражён содержимым корзинки, которую человек держал в руке. В корзинке были цветы, изящнее и прекраснее которых Джулиану не доводилось видеть. Когда Джулиан приблизился, человек крепче сжал корзинку в руке, словно демонстрируя одновременно и ценность, которую для него представляло её содержимое, и недоверие к этому высокому белому человеку: появление ему подобных в этих краях случалось не чаще, чем выпадает роса в пустыне…

    Джулиан почувствовал, что это и есть один из тех монахов, которых мало кому удавалось увидеть. Он открыл своё сердце и поведал путнику свою одиссею: рассказал о своей прежней жизни, о духовном кризисе, с которым боролся, о том, как променял когда-то здоровье и силу на призрачные блага, доставляемые профессией адвоката. Он говорил о том, как променял своё душевное богатство на солидный банковский счёт, иллюзорное удовлетворение от жизни по принципу «торопись жить, умри молодым»… Путешественник хранил молчание. Он не шелохнулся. Он заговорил снова только после того, как Джулиан поведал ему о своём жгучем желании, почти одержимости познать древние принципы прозрения. Положив руку на плечо Джулиана, человек ласково вымолвил: «Если ты и вправду всем сердцем желаешь постичь мудрость более совершенной жизни, тогда мой долг помочь тебе. Я действительно один из тех мудрецов, в поисках которых ты так далеко забрался. Ты первый человек, нашедший нас за долгие годы. Поздравляю тебя. Я восхищаюсь твоим упорством. Должно быть, ты был стоящим адвокатом», — добавил он. Он на мгновение умолк, словно раздумывая, что делать дальше, а затем продолжил: «Если хочешь, пойдём со мной в наш храм, будешь моим гостем. Он находится в скрытом от глаз месте этих гор, до него отсюда ещё много часов ходьбы. Мои братья и сёстры раскроют тебе свои объятия. Мы вместе научим тебя древним принципам и традициям, которые наши предки передали нам через века».

      Великим затворником был Сергей Радонежский. Со своим старшим братом Стефаном он поселился на лесистом холме, затерянном в глухой чаще. Будущему Игумену земли Русской было тогда 23 года. Собственными руками братья построили здесь деревянную келью и церковь.

     Жизнь в глубоком уединении оказалась не под силу старшему брату, и он вскоре удалился из этих мест. Сергей остался в совершенном одиночестве. С еще большим усердием он предался подвигу поста и молитвы. Вскоре исполнилось заветное желание юноши — игумен одного из близлежащих монастырей Митрофан постриг его в монашество. Ни одного часа времени преподобный Сергий Радонежский не проводил в праздности. Мудро сочетая молитву, труд и чтение божественных книг, он восходил от силы в силу, с каждым днем своей жизни все больше приближаясь к Богу.

     Единственным желанием преподобного Сергия Радонежского было спасение собственной души. Он хотел жить и умереть в своем лесном уединении. Но мы знаем, что часто Господь подает славу тому человеку, который всячески старается ее избежать, и, напротив, отнимает славу у стремящегося к ней. Вскоре вокруг Преподобного стали селиться люди, желавшие спасаться под его руководством. По настоятельному желанию учеников преподобный Сергий Радонежский становится священником и игуменом основанного им монастыря.

     Управление монастырем не привлекало, а тяготило преподобного Сергия Радонежского. Когда в Троицкой обители возникла смута и некоторые монахи возмутились против своего игумена, преподобный покинул монастырь и поселился в глухой лесной чаще на реке Киржач. Только через 3-4 года, после вмешательства святителя Московского Алексия, преподобный Сергий Радонежский вернулся в обитель.

    В 1380 году, когда правитель Золотой Орды Мамай вел полки на разорение Русской земли, великий князь Дмитрий Иоаннович, готовясь выступить в поход, просил у преподобного Сергия Радонежского благословения и молитвы. «Если враги хотят от нас чести и славы, — сказал ему Преподобный, — дадим им; если хотят злата и сребра — дадим и это; но за имя Христово, за веру православную надо душу свою положить и кровь пролить». Эти слова преподобного Сергия Радонежского являются как бы истолкованием известных евангельских слов: «Ищите же прежде Царства Божия и правды его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33).

Петр Ковалев
Другие статьи автора: https://www.podskazki.info/karta-statej/

 

[an error occurred while processing the directive]

.