Всё чинно, благородно. По-старому…
Киноцитата из к/ф «Не может быть».
И, шествуя важно, в спокойствии чинном,
Лошадку ведёт под уздцы мужичок…
Н. А. Некрасов, «Мужичок с ноготок» из поэмы «Крестьянские дети».
Чинность как качество личности – склонность соблюдать, отвечать строгим общепринятым правилам поведения, проявлять степенность, пристойность, важность.
Пуританская семейка в ожидании жениха… Все чин чином, строгость в одежде, в обстановке. Иконостас на стенах, ничего лишнего. Приходит жених с родителями… неторопливый чинный разговор обильно насыщен цитатами из первоисточников. Будущая теща, восхваляя настоящее пуританское воспитание дочери, предлагает зайти и посмотреть строгость и аскетизм комнаты дочери. Строгая обстановка комнаты, полки с книгами, аккуратненькая девичья кроватка, над кроваткой очередной иконостас… Родители жениха в глубоком умилении. Жених, заходя в комнату, случайно задевает клетку со спящим попугаем… От толчка у птички широко открываются глаза, и она орет диким голосом: — Тише! Мать разбудишь! Да не туда, мне ещё замуж выходить!
Чинность – навязчивое благоговение перед порядком. Чинность испытывает глубочайшую уважительность и почтительность к общественным предписаниям, с трепетом преклоняется перед общепринятыми правилами поведения. Изысканно вежливая и чопорная, она любое заурядное событие обязательно подгоняет под прокрустово ложе существующих условностей, традиций и обычаев.
Визитная карточка чинности – степенность, солидность, строгость, обстоятельность и пристойность. Важная, серьезная и представительная, чинность всецело озабочена одной мыслью, как бы своё поведение и образ жизни органично вписать в свод существующих правил, чтоб ни один сторонний взгляд не мог осуждающе подметить нестыковки между бытиём чинности и требованиями общества.
Одна из качественных особенностей чинности – умение дистанцироваться от своего окружения, так, чтобы отношения не были холодными, отчужденными, и, в то же время, чтобы не было оснований проявлять фамильярность и панибратство. Дистанцирование чинности вызывает уважение. Даже невоспитанный, бестактный человек невольно ощущает границы личностного пространства чинности, нарушение которых поставит его в явно нелепую ситуацию. Вместе с тем, великий критик В.Г. Белинский писал: «Будь все тихо и чинно, будь везде комплименты и вежливости, тогда какой простор для бессовестности, шарлатанства, невежества: некому обличить, некому изречь грозное слово!»
Как армия ощетинивается противотанковыми ежами на неприятеля, так чинность огораживается правилами и традициями против хамства, разболтанности, бесцеремонности и бесчинства.
Чинность – это бесцеремонность и бесчинство с обратными знаками. Бесцеремонность склонна в корыстных целях пренебрегать церемониями, игнорировать правила приличия, вежливость, деликатность и тактичность, демонстрировать вольное, непристойное, чрезмерно развязное, фамильярное и панибратское поведение. Бесчинство склонно к скандальному, безобразному поведению, к грубому нарушению морали, к презрительному отношению к общепринятым нормам поведения. Бесчинство – поклонница беспредела. Корень «чин» — означает правило, порядок. Поэтому в современном русском языке бесчинство связано по смыслу с беспорядком, беспределом. Словом, всё, что отрицает чинность, ярко проявлено в её противоположности – бесчинстве.
Анекдот в тему. Опера. Народ чинный сидит, слушает. Мужчина в кресле вообще полностью ушел в музыку, аж глаза закатил. Кульминационный момент, музыка напряженная — мужик вскакивает и спрашивает у соседа: — Это вы сказали твою мать?! Сосед: — Что вы, как можно! — А-а, видать музыкой навеяло…
Зачастую под маской чинности скрываются манипуляторы, жулики и проходимцы всех мастей и оттенков. Стремясь произвести впечатление на доверчивого человека, они обставляют дело так, что жертва, чтобы реализовать свои цели, вынуждена четко и строго соблюдать продиктованные ими правила. Всё преподносится под маркой соблюдения чинности. Например, жертве демонстрируются доверенные отношения между нужным человеком и посредниками, затем внушается, что банальную взятку из рук в руки нужный человек не возьмет, и они деньги не будут брать в руки. Так не принято и опасно. Нужно перевести деньги на заграничный счет на имя его, к примеру, брата. Человек переводит обусловленную сумму и прощается с деньгами. Нужный человек не имеет понятия о его существовании, а посредники исчезли, как утренний туман.
Чинность – это когда жизнь идет чин чином, то есть, настроена на волну степенности, пристойности и важности. Человек, настроенный на эту волну стремится исполнять свои обязанности благопристойно. Взять, к примеру, как благочинно совершается служба во многих духовных традициях. Гладков в «Повести о детстве» пишет: «Сдержанные голоса — не нарушали строгой чинности богослужения».
Чинность как качество личности воспитывалась у многих российских царей, и это давало положительные всходы. Взять, к примеру, царя – освободителя Александра II. Его отец – император Николай I, уделял огромное внимание воспитанию сына. Лучшие люди России занимались воспитанием наследника, поэтому наряду со многими достоинствами у него была воспитана и чинность.
Когда чинностью пренебрегали, вырастал царь, не знающий правил и ограничений. Например, Иван Грозный. Вера Бокова в книге «Детство в царском доме. Как растили наследников русского престола» пишет о тяжелом детстве Ивана Васильевича — первого, официально принявшего на себя царский титул. Он остался без отца в три года, без матери — в неполных восемь лет, и, разумеется, нормальный ход событий этим сиротством был сбит.
До шести лет Иван, как положено, жил на материнской половине, затем к нему был приставлен дядька Иван Иванович Челяднин, племянник (по мужу) мамки Аграфены. Иван был царь; мать — правительница при нем, и власть она держала крепко, железной рукой расправляясь со всеми потенциальными узурпаторами. Потом мать умерла. Одновременно ушли и другие близкие Ивану люди.
Иван был царь. Перед ним становились на колени, ему целовали руку, ему льстили и потакали, пока он сидел на престоле, но в частной жизни Иван был бессилен и безгласен. При нем люди из враждующих группировок врывались во дворец, избивали, убивали и мучили друг друга — и не обращали ни малейшего внимания на слезы и мольбы малолетнего государя пощадить того или иного боярина. И за кулисами тронного зала Иван чувствовал себя пренебреженным, заброшенным, игрушкой в чужих руках.
Опекунами Ивана и его «скорбного главой» брата Юрия в конце концов стали князья Шуйские, которые совсем забросили детей: те обносились; их часто элементарно забывали покормить. В этих обстоятельствах говорить о каком-то систематическом образовании юного государя, видимо, не приходилось. Еще при матери он должен был обучиться грамоте, письму и молитвам, и на этом учение для него надолго прекратилось.
Так продолжалось до тех пор, пока царь не вошел в разум и не научился использовать человеческие слабости и пороки в своих интересах. У него появились сторонники, и в тринадцать лет он впервые «топнул ножкой», приказав псарям убить «ближнего боярина» Андрея Шуйского, одного из тех, кто притеснял его все эти годы. «И от тех мест, — как сообщал летописец, — начали бояре боятися, от государя страх иметь и послушание». А к власти пришли родственники по матери — бояре Глинские.
О следующих годах Ивана со слов Андрея Курбского известны всякие гадости: он мучил животных и людей, повесничал, разбойничал, портил девок и не занимался ничем дельным. Не исключено, что так оно и было. О крутости нрава юного Ивана свидетельствуют и летописи. По его приказам и языки резали, и головы рубили, а летом 1547 года, разгневавшись на псковских челобитчиков, жаловавшихся на наместника — князя Турунтая — Пронского, семнадцатилетний государь псковичей «бесчествовал, обливаючи вином горячим, палил бороды и волосы да свечою зажигал, и повелел их покласти нагых по земли».
Царь становился взрослым, и окружению далеко не безразлично было то, что входящий в возраст государь так и остался неучем. В это время Максим Грек написал для наставления молодого государя «Главы поучительны начальствующим правоверно». Они начинались весьма резким утверждением, что тот, кто подчиняется действиям страстей — «ярости и гневу напрасному и беззаконным плотским похотем», — не человек, но «бессловесного естества человекообразно подобие». Далее шла речь о том, что истинному христианину не подобает услаждать свои глаза «чюжими красотами», а слух «душегубительным глумлением смехотворных кощунников». Ему не следует открывать свои уши для клеветников, «ниже язык удобь двизати в досады и злословия и глаголы скверны».
Вняв поучениям и под влиянием священника Сильвестра, с которым Иван сблизился в 1547 году, он начал читать — в первую очередь, конечно, богословские и нравоучительные труды — и обсуждать с Сильвестром прочитанное. Высокообразованным человеком был и духовник Ивана протопоп Благовещенского собора Андрей, и Андрей Курбский, один из друзей молодости Ивана. Под их совместным влиянием, как считается, Иван занялся восполнением недостатков образования и в довольно короткие сроки овладел «безднами премудрости». В дальнейшем он обнаруживал глубокое знание древнерусской книжности и Священного Писания, был знатоком духовной музыки, и ему даже приписываются некоторые духовно-хоровые сочинения той поры. Уже взрослым он много читал по древней и новой истории (древнерусские переложения византийских хроник и т. п.). Основные знания Иван набрал в 1550-х годах.
Тем не менее, запоздалая учеба уже не могла ничего принципиально исправить. Время было упущено. Уже было невозможно воспитать чинность в буйном сердце царя, не признающего для себя никаких моральных границ и ограничений.