Демократичность как качество личности – способность быть чуждым высокомерия, превосходства в своём общении с людьми более низкого социального уровня, проявлять простоту, доступность и отсутствие элитарности и привилегированности в межличностных отношениях, учитывать интересы обычных людей.
Большой босс заходит в комнату к подчиненным и, желая показать свою демократичность, рассказывает анекдот. Все смеются, только один сотрудник молчит. Сосед толкает его в бок и спрашивает: «А ты чего?» — А чо надрываться — я все равно завтра увольняюсь…
Лакмусовой бумажкой демократичности человека служит данная ему власть или социальное положение. Демократичность может проявить сильный к слабым, руководитель к подчиненным, лидер к членам своей группы, человек высокого социального статуса к людям низших сословий. Демократичный человек (лидер, руководитель) просто и неформально общается с людьми. Люди осознают условное «равенство» в отношениях, но им нравится отсутствие авторитарности, приказного начальнического тона, требований соблюдения чинопочитания и субординации.
Демократичность в общении даёт на выходе синергетический эффект. Если из под палки с нервами и суматохой получается условно 10, то при демократичном руководстве можно ожидать на порядок больше. И это неудивительно: достигается лучшее взаимопонимание, стороны понимают интересы друг друга. Авторитарный руководитель мелочно опекает, следит за каждым шагом, контролирует и критикует работу подчиненных. Практика показала, что это тупиковый путь.
Демократичность – это заботливо-внимательное отношение к намерениям людей. Внутреннее намерение руководителя – заставить работников хорошо трудиться. Самые передовые производства мира основаны на стимуляции внутреннего намерения добросовестно трудиться у самих работников. Внутреннее намерение опирается на внутреннюю важность. Любой человек стремится при всяком удобном случае защитить, подчеркнуть и повысить свою значимость. Дело за малым: надо подумать, как в процессе труда люди могут повысить свою значимость. Надо бросить вызов коллективу: «Неужели, мы не решим задачу? Есть еще порох в пороховницах. С такими кадрами как вы нам никакие преграды не страшны». Помните у Льва Толстого: «Когда я крикну «ура!» – за мной и не отставать. Дружней, главное дело… покажем себя, не ударим лицом в грязь, а, ребята?» Если люди проникнутся вашими словами в контексте собственной значимости, они будут выполнять ваше внутреннее намерение как свое собственное. Отказавшись от своего внутреннего намерения в пользу внутреннего намерения коллектива в рамках собственной значимости его членов, вы проявите демократичность и, в то же время, добьётесь, чего хотели.
Демократичный руководитель – идеальный руководитель. Владимир Тарасов пишет: «Идеальный руководитель — это как тяжелобольной в доме. Любое его желание выполняется. Лишь бы не ошибиться, лишь — бы правильно понять желание! Вот что движет всеми. Неопытный водитель тормозит, пассажиры чувствуют неудобство, потому что в момент остановки он давит на педаль тормоза до конца. Опытный водитель тормозит так, что и чашки кофе не расплещет, потому что в момент остановки он вообще не давит на тормоз. У этих двух прямо противоположное положение ноги в момент остановки.
Неопытный руководитель сначала много думает над тем, какой приказ отдать. А уж после того, как отдаст, развивает кипучую деятельность, чтобы обеспечить его выполнение. Опытный сперва создаст условия для выполнения всякого своего приказа, а уж потом и не отдаст его вовсе, а лишь выскажет пожелание. И не заботится о его выполнении. Не его это дело, а других людей. Ему не о чем беспокоиться. Идеальный руководитель — бездействующий. Зачем отдавать приказы, если люди сами должны догадываться, что им делать. Зачем спрашивать, сделано ли, если не было землетрясения или новой мировой войны, которые могли бы помешать выполнению? Он непредсказуем. Трудно сказать, что произойдет, если нарушить его слово. Ясно одно — произойдет что-нибудь совершенно ужасное. И мысль о неповиновении обрывается на середине, потому что стынет кровь от ужаса. Он — как мрак. Ничего в его планах разглядеть невозможно. Он — как гром. Никогда не угадать, куда ударит и кого поразит. Он — как огонь. Невозможно приблизиться. Тепло рядом, но невыносимо горячо, если пытаться встать еще ближе. Он бездействует. Как бездействует плывущий под стремительным парусом по сравнению с гребущим веслами. Его любят и его боятся. Эти два самые сильные чувства идут за ним рука об руку».
Потребность в демократичности возникает в момент решения спорных вопросов, принятия общих решений, выработке планов на будущее. Иными словами, демократичность – это как принимается решение, с соблюдением равного участия партнеров и их одинакового влияния на результат или нет? Если соблюдается максимально полное участие всех членов коллектива в принятии общего решения, значит, на практике осуществлен стиль демократичного руководства. Максимальная демократичность – это когда руководитель не ставит проблему, не оглашает повестку дня, не выдвигает к рассмотрению злободневные вопросы, а, обращаясь на собрании к людям, спрашивает: «Какие вопросы, по Вашему мнению, требуют неотлагательного решения? Какие у нас на сегодня нерешенные проблемы?»
Образцом демократичности является выдающийся государственный деятель, президент США в годы гражданской войны — Авраам Линкольн. Еще в молодости справедливость и отзывчивость Линкольна, прирожденное чувство юмора привлекали к нему много людей. «Лучшее, что есть в жизни человека, — это его дружба с другими людьми», — говорил впоследствии Линкольн. Однажды Линкольну предложили доставить баржу и плоты с товарами вниз по Миссисипи в Новый Орлеан. Знакомясь с этим городом — торговым центром рабовладельческого Юга, Авраам и его товарищи попали на аукцион рабов. Закованных в цепи негров — мужчин, женщин и детей — распродавали поодиночке. Авраам заметил старика с отрубленной рукой: он лишился ее, как выяснилось, за «непочтительность» к хозяевам. Зрелище было ужасным. Оно потрясло Линкольна. — Давайте, ребята, уйдем отсюда, — только и промолвил он. А затем, помолчав, добавил: — Если мне когда-нибудь доведется ударить по этой штуке, я сокрушу ее (имелось в виду рабство). Споры о рабстве привели Линкольна к острой полемике с сенатором Стефаном Дугласом, который оправдывал и защищал рабство. Дуглас был ловким и опытным оратором, Линкольн же, которого дружески называли «лесным гигантом», говорил тихо, медленно, но умел великолепно убеждать людей. Газеты помещали о полемике полные отчеты. «Я могу только ненавидеть рабство, — говорил Линкольн. — Я ненавижу его по причине чудовищной несправедливости». Отметая лживые аргументы Дугласа, утверждавшего, что рабы пользуются «заботой» и «попечением» хозяев и якобы довольны своим положением, Линкольн иронически заметил: «Никогда не встречал человека, который пожелал бы стать рабом». Широко известно стало изречение Линкольна: «Если не считать рабство злом, то зла в мире вообще нет».
Став президентом, Линкольн в контексте демократичности нисколько не изменился. Простота и доступность президента были общеизвестны. В Белом доме он принимал и выслушивал тысячи людей, не считаясь со временем и усталостью. Линкольн, по словам Маркса, «был одним из тех редких людей, которые, достигнув величия, сохраняют свои положительные качества. И скромность этого недюжинного и хорошего человека была такова, что мир увидел в нем героя лишь после того, как он пал мучеником».
В российской среде ярким образцом демократичности был Илья Ефимович Репин. Достаточно узнать, как организовывались им обеды в родных Пенатах. В воспоминаниях Корней Чуковский пишет: «Обеды в Пенатах были особенные, и о них одно время желтая петербургская пресса кричала гораздо больше, чем о репинских картинах: то были пресловутые «обеды из сена». Жена Репина, Наталья Борисовна Нордман-Северова, ярая пропагандистка вегетарианской еды, угощала не только его, но и всех его гостей каким-то наваром из трав. Эти-то супы из сена приобрели большую популярность в обывательских массах. Многие приезжали к Репину не столько для того, чтобы побывать у него в мастерской, сколько для того, чтобы отведать его знаменитое «сено». Помню, как Дорошевич, князь Барятинский и артистка Яворская привезли с собой в Пенаты ветчину и тайно от Репина ели ее тотчас же после обеда, хотя репинские обеды были и обильны и сытны. Такой же газетной сенсацией был и репинский «круглый стол». Стол был демократический: его средняя часть вращалась на железном винте, и таким образом каждый без помощи слуг мог достать себе любое блюдо — моченые яблоки, соленые огурцы, помидоры, баклажаны, вареную картошку, «куропатку из репы» и тому подобную снедь.
Так как к Репину каждую среду могли приезжать и князья, и рабочие, и миллионеры, и нищие, он, чтобы не было местничества, предлагал гостям жребий, где кому сидеть за этим круглым столом, и часто бывало, что рядом с Репиным сидел землекоп-белорус, а вдали — какой-нибудь знаменитый ученый. Домашняя работница обедала вместе с хозяевами. В одном из своих писем ко мне он с добрым чувством вспоминает те публичные лекции, те праздники, елки и танцы, которые устраивались одно время в Пенатах для местных дворников, садовников, кухарок, прачек, маляров, а также для их детворы. В зимние вечера все эти люди собирались в Пенатах, и я часто по предложению Репина читал им вслух «Старосветских помещиков» или «Кому на Руси жить хорошо», а Репин усаживался где-нибудь сбоку с альбомом и зарисовывал слушателей».
Петр Ковалев
Другие статьи автора: https://www.podskazki.info/karta-statej/