— Странная вы все-таки женщина, Николь. — Ну что вы! — поспешно
возразила она. — Самая обыкновенная. Верней, во мне сидит
с десяток самых обыкновенных женщин, только все они разные.
Френсис Скотт Фицджеральд. Ночь нежна
Нельзя доверять человеку, считающему себя обычным.
Харуки Мураками. Норвежский лес
Обыкновенность как качество личности – склонность ничем не выделяться, не проявлять каких-то выдающихся качеств, быть обычным, заурядным, привычным.
Весной Ручеёк выбился из-под горы и понёсся, журча, вниз по лужайке. — Я самый–самый, — запел он, хотя что это такое, ещё не знал. Ручеек был молод и мог стать любимым, даже самым–самым. Перед ним был огромный лес, за которым — поле, потом опять лес и опять поле, деревни и города и много ещё чего удивительно красивого и трудного на земле, по которой так легко скакать, потому что она покатая, покатая… А чтобы не погибнуть и добраться до прекрасного синего моря, нужно пробиваться через бурелом, выдерживать засуху, поить людей и животных, вертеть мельничные колеса, быть храбрым водопадом, сливаться с другими и идти к Морю… — Нет, — подумал Ручеёк, — я самый необыкновенный! И свернул к большой Реке. Он незаметно юркнул в неё и спокойно поплыл вместе с ней к Морю. А она, широкая душа, даже и не заметила… Она тащила корабли, давала свет, стерегла карасей и сомов от рыболовов и кошек. Да мало ли у нее было забот… Так прошли весна, лето, наступил сентябрь, и Река разлилась — впереди показалось Море. Тут Ручеёк отскочил в сторону и зазвенел: — Я самый необыкновенный: я пробился к Морю! Но вдруг увидел, что таких «необыкновенных», которые прятались в Реке, очень много… А все почести, мосты и набережные люди отдали Реке, которая делала обыкновенные нужные на земле дела. Обыкновенные. И вообще, обыкновенное — необыкновенно.
У обыкновенного человека обыкновенная история жизни. Даже чудо в его жизни обыкновенное. Обыкновенность – это когда и ход мыслей обыкновенен, и ум стал не таким хаотичным и сумбурным. Обыкновенность своей заведенностью, заурядностью и избитостью всё превращает в привычку.
В одном городе стало обыкновением разбрасывать мусор, где попало, к вещам относились небрежно, и всё только портить да рушить. И всем было до глубины души плевать на свой родной город, каждый просто занимался своими делами и проблемами. Но однажды, произошло необыкновенное явление: в метро, сидя в поезде, который мчался по своему бесконечному тоннелю, один человек зашивал порванное сиденье. Тогда спросил его кто-то из любопытных, с тем удивлением, словно человек делал что-то из ряда вон выходящее: — Зачем ты это делаешь, ведь этим ты всё равно не изменишь общей картины города? — Этим я изменю себя, — ответил человек, аккуратно завязав нитки.
Между удивительным и обычным, необыкновенным и обыкновенным всего один шаг: сегодня это диковинка, а завтра привычная обыденность.
Однажды император (Павел I), стоя у окна, увидел идущего мимо Зимнего дворца и сказал, без всякого умысла или приказания: «Вот идет мимо царского дома и шапки не ломает». Лишь только узнали об этом замечании государя, последовало приказание: всем едущим и идущим мимо дворца снимать шапки. Пока государь жил в Зимнем дворце, должно было снимать шляпу при выходе на Адмиралтейскую площадь с Вознесенской и Гороховой улиц. Ни мороз, ни дождь не освобождали от этого. Кучера, правя лошадьми, обыкновенно брали шляпу или шапку в зубы. Переехав в Михайловский замок, т. е. незадолго до своей кончины, Павел заметил, что все идущие мимо дворца снимают шляпы, и спросил о причине такой учтивости. «По высочайшему вашего величества повелению»,- отвечали ему. «Никогда я этого не приказывал!» — вскричал он с гневом и приказал отменить новый обычай. Это было так же трудно, как и ввести его. Полицейские офицеры стояли на углах улиц, ведущих к Михайловскому замку, и убедительно просили прохожих не
снимать шляп, а простой народ били за это выражение верноподданнического почтения.
Изотерики под обыкновенностью понимают простое присутствие в настоящем моменте, благодаря чему тайна проявляет себя. Хотя мы и ценим способность сознания создавать бесконечное разнообразие форм, обыкновенность интересуется только тем, что здесь и сейчас: обыкновенной тайной дыхания и ходьбы, деревьев на нашей улице и любви к близкому человеку. Она не основана на достижении мистических состояний или необычайных способностей.
Уолт Уитмен прославляет обыкновенность в своей поэме:
Я верю, что лист травы не меньше, чем путешествие звезд…
И сыплющаяся черника может украсить небесные палаты.
И мышь — это такое чудо,
что может ошеломить биллионы неверных.
Обычная жизнь обыкновенного кота – это недостижимая мечта обыкновенного мужчины. Но при умелом подходе может сбыться самая смелая мечта обыкновенности.
Однажды у Генри Киссинджера спросили: — Что такое челночная дипломатия? Киссинджер ответил: — О! Это универсальный еврейский метод! Поясню на примере: Вы хотите методом челночной дипломатии выдать дочь Рокфеллера замуж за обыкновенного мужика из русской деревни. — Каким образом? — Очень просто. Я еду в русскую деревню, нахожу там обыкновенного мужика и спрашиваю: — Хочешь жениться на американской еврейке? Он мне: — На хрена?! У нас и своих девок полно. Я ему: — Да. Но она — дочка миллиардера! Он: — О! Это меняет дело… … Тогда я еду в Швейцарию, на заседание правления банка и спрашиваю: — Вы хотите иметь президентом обыкновенного сибирского мужика? — Фу, — говорят мне в банке. — А если он, при этом, будет зятем Рокфеллера? — О! Это, конечно, меняет дело!.. И таки–да, я еду домой к Рокфеллеру и спрашиваю: — Хотите иметь зятем обыкновенного русского мужлана? Он мне: — Что вы такое говорите, у нас в семье все — финансисты! Я ему: — А он, как раз, — президент правления Швейцарского банка! Он: — О! Это меняет дело! Сюзи! Пойди сюда. Мистер Киссинджер нашел тебе жениха. Это президент Швейцарского банка! Сюзи: — Фи… Все эти финансисты — дохляки или педики! А я ей: — Да! Но этот — здоровенный сибирский мужик! Она: — О–о–о! Это меняет дело!
Петр Ковалев
Другие статьи автора: https://www.podskazki.info/karta-statej/