Шкодлив, как кошка, труслив, как заяц.
Поговорка.
С точки зрения инженера — мужики простые, но шкодливые устройства…
Неизвестный автор
Шкодливость как качество личности – склонность делать шкоду, приносить вред; исполненный готовности напроказить, созорничать, пошалить.
На кухне теща делает пельмени. К ней подходит кот и просит у нее мясо: — Мяу, мяу! Теща отпихивает его ногой: — Отстань! Кот опять подходит и опять просит мясо. — Уйди! — отпихивая ногой, кричит теща. Кот снова за свое. Теща, разозлившись, отшвыривает его ногой. Заходит на кухню зять. Теща: — Садись, любимый зять, я тебе пельмешек сварила! Зять садится за стол, теща накладывает ему пельмени. К зятю подходит кот и лапкой просит пельмень: — Мяу, мяу! Зять: — На, мой хороший, скушай пельмешек! Шкодливый кот радостно съедает пельмень и замертво падает на пол. Зять теще: — Ах, ты, стерва! Отравить меня вздумала?!!! И как даст теще, что та только отлетела в угол. Кот вскочил, улыбнулся, сделал специфический, всем известный жест лапой и сказал: — Yеs!!!
Шкодливость – постоянная нацеленность сделать кому-то бяку. Шкодливость – пристрастие к мелкому пакостничеству. Поселить шкодливость в доме – значит, завести у себя мелкого вредителя. Шкодливость обожает исподтишка заниматься вредным озорством. Хлебом её не корми, но дай кому-то сделать мелкую гадость в проказливо-шутливой форме. Все видят вред. Вроде обидно, но в том, как это сделано, есть что-то смешное, озорное и проказливое. Поэтому особой злобы не возникает. Поучить шкоду, конечно, стоит, но всё это ограничивается, обычно, лёгким наказанием.
Шкодник имеет обыкновение шкодить не из корысти, а из простого интереса – реализовать потребности своего хаотичного, сумбурного и беспокойного ума. Он может своровать от скуки, сломать, чтобы посмотреть реакцию окружающих. Первенцев в «Кочубее» пишет: «— Шкодливый был. Раз крал горох у хуторянина, Луки Копытова, а он застал». Арсеньев в «Дерсу Узала» отмечает особенность шкодливости: «Росомаха — шкодливое животное: забравшись в амбары, она начинает с остервенением рвать все, что ей попадется на глаза».
У шкодника каждый раз как будто включается сигнал: — Пора шкодить.
На днях в полтретьего утра, услышав от жены: «Вставай, тебе пора», муж вскочил с кровати, за сорок секунд оделся и уже было побежал в прихожую… Как тут услышал от жены новую команду: — Раздевайся и залезай в кровать! Учебная тревога…
Шкодник действует из мелкой мести. Какой сам, такова и месть. Вынашивая план мести, он в мыслях представляет, как будет злорадствовать после того, как всё получится. Вот несколько выдержек из дневника шкодливого кота:
Скучно. Вспомнил бурную молодость. Сидел я как-то на столе, жрал лапой сгущёнку из банки. Пришли Эти и давай орать. Ну, я же не дурак, опустил лапу в банку, сколько влезла, и на трёх лапах — за холодильник. Эти орали ещё дня три. Был очень горд.
С утра был великолепен. Эта выходит в коридор, а я давай её сумку закапывать. Типа написал, ага. Она верещала так, что все вороны в Сокольническом парке с веток попадали. Ну, я под диван — шмыг. Ржал долго. Я ж не написал, я так — напугать только. Повелась, повелась.
Вчера пришел Этот. Зашел на кухню. Я ему ору: ? Жрать дашь?, а он мне: — У тебя еще есть в миске? Я ему снова ору: — Это мало, жрать дай. Он мне снова: — У тебя есть еще? Я тут же побежал писать мимо лотка. Но Этот каким-то образом своим мышиным мозгом догадался, что я делать собираюсь. И заглянул в сортир в тот момент, когда я уже половину пола затопил, а вторая была в процессе. Я попытался слинять. В общем-то вполне успешно. За исключением пинка, который Этот засадил мне вдогонку. Летел я недолго, но неприятно. Всю ночь копил злость и все остальное. Ну, подожди. Уйдешь ты на работу.
Вчера отличился. Долго и старательно описывал весь наполнитель в лотке, пока не получилось смачное хлипкое болото. Затаился за дверью туалета, выжидал. Этот в туалет вошёл — а я на край лотка лапами ррраз! Лоток на попа — ррраз! И весь смак Этому на штаны. Полный дерьмопад. Этот визжал фальцетом, побелел и трясся. А мне что? Я под ванной сидел и хихикал.
Шкодник – мастер притворства.
С утра Эта не давала пожрать. Типа, и так две миски полных стоят. Пришлось изображать сироту. Делал честные страдальческие глаза, сиротливо ютился в пластиковом ящике с картошкой, уныло грыз луковицу. Эта таки дала пожрать. Когда выходила, прокатился когтями по ее шелковому шарфику. Шарфику абзац. Очень доволен.
Точил когти о подушку Этого. Проточил её насквозь. Обнаружил внутри перья — гонял по всему дому. Самые лучшие собрал в кучу и сверху написал. На всякий случай спрятался под диван. Предварительно пожрал, чтобы до вечера не умереть от голода.
Эта утром подорвалась — и в душ. Мимо кухни. Не положив мне еды. Поорал немного — не помогло. Вырыл из лотка весь наполнитель и сложил кучей в середине туалета. Написал сверху. Хотел ещё плакат протеста написать, но Эта вдруг сообразила, что я могу похудеть. Ничего, целый день Этих дома не будет, я им ещё целый трактат выписаю.
Сегодня всё лень. Писать — лень. Жрать — не могу больше. Сижу тихо, дремлю. Эти нервничают, озираются по сторонам, дрожат, говорят, что я шкода и ждут подвоха.
1