Sign up with your email address to be the first to know about new products, VIP offers, blog features & more.

Провинциальность Провинциал

И собака в столице лает центральнее.

Автор афоризма:

Я всегда считал, что лучше быть провинциальной острой

подливкой, чем жидким столичным супчиком.

Автор афоризма:

Провинциальный тон всегда резок, он апеллирует не к духу и интеллекту,

а к крови и чувствам, предпочитает не уговаривать, а отчитывать.

Автор афоризма:

     Провинциальность   как качество личности – по мнению столичных жителей, склонность проявлять некоторую наивность, отсталость, темноту, некультурность и простоватость.

     Однажды один провинциал в начале тридцатых приехал в Москву. И, чтобы приобщиться к высокой культуре, отправился на балет, как ему еще дома посоветовали. До этого он не бывал в театрах и не имел ни малейшего представления, что он там увидит. Оделся он поопрятнее и отправился пораньше, чтобы посмотреть красоты убранства Большого театра. Но вот погасла знаменитая люстра, и начался спектакль. На сцене появились танцоры. Красиво, конечно, народные массы с флагами по сцене забегали, вроде как революцию норовят сделать, но… проходит пять минут, затем десять, потом пятнадцать. Наш зритель немножко заскучал.
Через полчаса начал ерзать и с тоской посматривать на огромную люстру над головой — когда она, зараза, наконец, зажжется? В буфет захотелось просто нестерпимо.

   Он еще немножко помаялся, а потом обратился к соседу — красивому старику с бородой и в пенсне на носу: — Послушай, дядя, а что они все пляшут, да пляшут? Уж спели бы что-нибудь. Сосед слегка, но необидно улыбнулся и охотно объяснил: — Понимаете, молодой человек, это такой вид искусства — историю рассказывают только с помощью танца. Здесь не поют.

    И в этот самый момент из оркестровой ямы поднялась певица в кумачовой хламиде и яростно и громко запела «Марсельезу» — это был экспериментальный синтетический спектакль «Пламя Парижа» Бориса Асафьева. Провинциал торжествующе обернулся к слегка сконфуженному соседу: — Что, дядя, тоже первый раз в театре? Соседом был ни кто иной, как сам Владимир Иванович Немирович-Данченко…

     О провинциальной темноте, некультурности и наивности слагают легенды.

Был в балете, — мужики девок лапают.

Девки — все как на подбор — в белых тапочках.

Вот пишу, а слезы душат и капают:

Не давай себя хватать, моя лапочка!

До свидания, я — в ГУМ, за покупками:

Это — вроде наш лабаз, но — со стеклами…

Ты мне можешь надоесть с полушубками,

В сером платьице с узорами блеклыми.

 Тут стоит культурный парк по-над речкою,

 В нем гуляю и плюю только в урны я,

Но ты, конечно, не поймешь, там, за печкою,

Потому ты — темнота некультурная.

     Провинциальность как качество личности говорит об ограниченности и узости горизонтов человека. Когда говорят, что человек безнадёжно провинциален, имеют в виду, что он бесперспективно тёмен и отстал, чрезмерно наивен и простоват, неоправданно пуглив и некультурен.

    С точки зрения психологии, — говорит А. Бондаренко, — провинциальность – узость границ личности. У каждого человека индивидуальные пределы развития. Есть люди, которые навсегда остаются провинциалами – в отрицательном смысле этого слова. Остаться провинциалом – это значит так и не суметь расширить масштабы собственного «Я». Весьма показательны в этом смысле некоторые наши парламентарии, которые живут в столице по нескольку лет, занимаются государственными делами, а остаются по уровню культуры колхозными бригадирами – и это все видят.

     Еще пример. Я знаю нескольких женщин, приехавших в столицу лет двадцать назад и удачно вышедших замуж. Их мужья занимают высокое положение, дамы отлично обеспечены. В гардеробной комнате у каждой висит по две-три шубы из дорогого меха. Шубы ухожены, вычищены, зачехлены. Их надевают раз в год – на светское мероприятие, когда нужно блеснуть своим благосостоянием. Надеть дорогую шубу «просто так» этим женщинам кажется недопустимой расточительностью – «только вещь портить». Это, конечно, глубокий провинциализм: неспособность соотнести масштабы своей жизни с быстротечностью времени. Эти дамы не понимают, что пройдет, допустим, лет пять, и фасоны шуб устареют. Либо мех съест моль. Либо захочется купить что-то новенькое, а бережливость заставит донашивать недешевые вещи.

    Когда женщина, приехав из провинции и обосновавшись в столице, начинает новую жизнь, ей, прежде всего, хочется не ударить лицом в грязь. «Соседский мальчик ходит со скрипкой в консерваторию? И моя дочка тоже туда пойдет! Муж коллеги купил себе «Мерседес» — и мы тоже не лыком шиты!» Подмечено, что именно приехавшие из провинции люди чаще всего и жилье покупают, руководствуясь принципом престижа. Столичный житель долго и подробно ездит по городу, присматривается к районам, прислушивается к себе: «Нравится мне здесь, хочу ли я тут жить?». А провинциал приходит в агентство недвижимости с готовым заказом: «Мне центр или что покруче». Еще провинциализм – это стремление к ложному самоутверждению через вещи, например, автомобили.

    Василий Ильин пишет: «Согласен на счёт работоспособности провинциалов и их мотивации к достижениям. Часто их результаты и достижения действительно внушают уважение, но при этом замечается какая-то постоянная неудовлетворенность. Нет спокойствия. Вроде уже и так всё хорошо, можно не лезть из кожи вон, но нет этого мало. Квартиру надо больше, мерседес круче, и т.п. И вот,  всё куплено, достигнуто и опять грусть, надо еще больше, лучше и побыстрее…

   Словом, провинциальность – это состояние духа, а не факт рождения.

   Провинциалка – это, прежде всего, работоспособность и самодисциплина; высокая сопротивляемость трудностям; целеустремленность. Как минус – тяготение к неким общепринятым стандартам, боязнь выйти за их рамки. Если человек по-настоящему талантлив,  совершенно неважно, где он родился – в Лондоне или в Жмеринке. Некультурная, бездарная, пустопорожняя особа, родись хоть на Старом Арбате, будет выглядеть бледно и неинтересно на фоне яркой личности из глухого села.

     Когда мы желаем глубже узнать человека, то интересуемся, откуда он родом, тем самым тестируем его на провинциальность: хотим получить расшифровку информации: чего от него ждать, на что настраиваться, как можно на житейском уровне объяснить поведению человека. К примеру, «он обязательно достигнет успеха, ибо амбициозен и голоден, как волк. У него всё получится, ибо успеха достигают голодные провинциалы, они, в отличие от сытых и ленивых столичных жителей,  пробиваются к месту под солнцем изо всех сил».

   Амбициозных, честолюбивых провинциалов, желающих любыми средствами покорить столицу, мы называем растиньяками, наивных деревенских самородков определяем как шукшинских чудаков, непосредственные простушки из глубинки для нас – фроси бурлаковы.

    Стендаль пишет: «Одевшись именно так, а не иначе, женщина обе­щает себя в большей или меньшей степени. Провин­циалка, пытающаяся в Париже следовать моде, обеща­ет себя в несуразнейшей форме и этим поднимает себя на смех. Провинциалкам, попадающим в Париж, сле­дует для начала одеваться так, как будто им уже трид­цать лет».

    Анекдот в тему.

    Провинциалы, муж с женой, приехали в столицу, и пошли посмотреть  на показ мод. Идут шикарные манекенщицы, модели, демонстрируют бикини. Жена мужу: — Чего ты рот раззявил? Совсем дар речи потерял? Слушай, мы с тобой
пятнадцать лет женаты, ты что, никогда живьем женских ног или груди не видал? Муж: — Тихо! Не мешай! Как раз этот вопрос я себе сейчас и задаю.

     Психолог Александр Бондаренко утверждает, что  «провинциальность» отпечатывается в рисунке поведения и играет роль при формировании системы мотивации. Например, известно, что у женщин, приехавших в столицу из провинции, силен мотив к самоактуализации, достижениям: ими движет желание доказать, что, как минимум, они не хуже других, а как максимум – что их место на Олимпе. Мотив достижения заставляет человека напрягаться, работать, чтобы показать лучшие результаты, чем у «местных». Вот у героев Шукшина этот мотив ярко выражен. Борясь с комплексом  неполноценности: женщина как бы стремится продемонстрировать всем свои успехи, которые затмят ее провинциальное происхождение. Хотя место рождения – это всего лишь точка на карте, где нам посчастливилось появиться на свет, а вовсе не условие, определяющее судьбу.

    В «чистом» виде провинциалку и столичную штучку видно невооруженным глазом. Провинциалка наивна, слишком осторожна, неуверенна в себе – это одна модель поведения. Либо она ерничает, нарочито играет роль деревенской простушки: «Ну, мы же из сельской местности, что вы хотите!» Что-то вроде умышленного самоуничижения, переходящего в легкое юродство: «Простите меня, я человек простой, не то, что вы». Еще провинциалкам свойствен эпатаж: они порой кичатся перед городскими дамами своей провинциальностью. В этом смысле столичные женщины проще: у них нет комплексов, связанных с местом рождения. Другое дело, что некоторым столичным штучкам присуще высокомерие, они ведут себя, как царственные особы. Если рассматривать столичных штучек и провинциалок сквозь призму женского соперничества (а представительницы прекрасного пола всегда, пусть и неосознанно, готовы поучаствовать в соревнованиях), то упрощенно боевой клич каждой из команд звучит так: «Мы все равно докажем, что провинция не хуже!» (азарт) и «Вам еще надо хорошо постараться, чтобы достичь нашего уровня!» (тщеславие).

 Вот сошла она с перрона Казанского,

Замелькало пальтецо в толчее,
Вида, в общем-то, почти партизанского —
Сшито в городе ее в ателье.

Провинциалка, провинциалка…
А эскалатор бежит, а эскалатор не ждет!
Ступай смелее, провинциалка!
Сначала страшно, потом пройдет!

Петр Ковалев 2016 год
Другие статьи автора: https://podskazki.info/karta-statej/

 

[an error occurred while processing the directive]

.