Шваль плоть от плоти отражает устои того
деградирующего общества, которое её и породило.
Алексей Петков
Шваль как качество личности – склонность вести жизнь презренного люда, отбросов общества, отребья, сброда, асоциальных, деградирующих элементов.
Прерия… Полдень… Лев и Львица лежат на солнышке, загорают. Тут подбегает заяц, как даст Льву по морде и дёру. Лев ноль на массу. Львица в шоке: — Лёва, ты царь зверей, шо занафиг? Догони да порви его! — Ой, да ладно, буду я на всякую шваль внимание обращать. — Ну, дело твоё, ты же царь.
Через пяток минут заяц подбегает ко льву, писает ему на морду, сплёвывает на Льва и даёт ему смачного пинка. Лев молчит. Львица, не выдержав такой наглости, рванула за зайцем. Заяц забежал в трубу, Львица за ним, там и застряла. Заяц вылез из трубы и, наглая шваль, Львицу поимел по полной программе. Вскоре Львице всё-таки удалось вырваться, и она вернулась ко Льву: хвост поджат, уши опущены, взгляд виновато потуплен. Лев смотрит на неё и спрашивает: — Что, к трубе водил?
Откуда в речевом обороте россиян появилось слово «шваль»? Самая распространённая и приятная для нашего слуха версия: в отечественную войну 1812 года русские войска гнали позорно отступающих, жалких французских оборванцев по разорённой ими же Смоленской дороге. Лягушатники – «завоеватели мира», были одеты примерно как Попандопуло и бандит Сметана из фильма «Свадьба в Малиновке». Они выпрашивали, воровали и поедали от голода околевших лошадей. Некоторые французики просили лошадей, якобы не для того чтобы их сожрать, а для того, чтобы вернуться домой во Францию. А как просили, не зная великого и могучего? Они произносили незнакомое для русских крестьян слово cheval (шеваль), что в переводе на русский означает «лошадь». Крестьяне же, увидев у порога очередного оголодавшего французишку, говорили: — Вон опять шваль припёрся. Так и повелось.
«Смирнов, как и многие из тогдашнего общества, говорил по-французски дурно. Он был охотником до лошадей и часто употреблял слово «cheval», которое дурно произносил, так что Цуриков говорил ему: «Сам ты шваль!» (А. Дельвиг)
Другая версия. В 1614-ом году шведские войска взяли штурмом Великий Новгород. Городские ворота шведам открыл холоп по имени Иван Прокофьев. В миру его кликали Ивашка Шваль — потому что он был портным. И после того, как слухи о его предательстве разошлись по России, швалью начали называть отбросы общества.
Шваль – это дегродант, дрянной, жалкий человек, морально разложившийся, опустившийся на дно общества и превратившийся в отребье, в общественный хлам.
Если человек развивается, личностно растёт, его нельзя причислять к швали, будь он нищим, бомжем или безработным. Только личностная деградация даёт пропуск на ярмарку швали.
То есть, неотъемлемый атрибут всякой швали – деградация, ибо шваль торжествует и растёт, как на дрожжах, когда общество погружается в болото невежества и деградации. То есть, деградация общества – это питательная среда для массового появления всяческой швали.
Шваль – гнилой плод деградации государства.
За падением общественной морали, торжества вседозволенности, распущенности и паскудной толерантности, в окаянные, бесовские дни бесы вылезают из всех нор и общественных разломов. Как поётся в песне: «Расцвела буйным цветом малина, разухабилась разная тварь. Хлеба нет, а полно гуталина, да глумится горбатый главарь». Эта быдломасса, тварь, дрянь, рванина и шушера и есть шваль, а мать её родная – общее падение нравов, социальные коллизии, словом, деградация по всем фронтам общества.
Когда гуляют мразь и шушера,
то значат эти торжества,
что нечто важное порушено
во всей системе естества.
(Игорь Губерман)
Эх, яблочко, ты моё спелое,
А вот барышня идёт — кожа белая.
Кожа белая, а шуба ценная.
Если дашь чего, будешь целая.
Эх, яблочко, да с голубикою!
Подходи буржуй — глазик выколю!
Глазик выколю — другой останется,
Чтоб видал, говно, кому кланяться!
Писатель Иар Эльтеррус задаётся вопросом: „Откуда возникают эти твари, превращающие всё вокруг себя в клоаку? Серые, неспособные ни на что настоящее людишки, они появляются всюду и всюду гадят, выдирая себе жирный кусок, которого вовсе не заслуживают. Им всё безразлично — боль, кровь, подлость, предательство. Они на всё пойдут ради собственного удобства, ради влияния, власти. Почему наверх всплывает только такая мразь? Наверное, это всё же закономерно. Видимо, общество типа нашего изначально обречено… Дерьмократия… Власть дерьма.“
Булгаковские Шариков и Швондер – яркие образчики швали. Послушаем Шарикова: — Отлезь, гнида! — Дай папиросочку, у тебя брюки в полосочку! – Я без пропитания оставаться не могу. Где же я буду харчеваться? — Вчера котов душили-душили, душили-душили … — Я не господин. Господа все в Париже.
Профессор Преображенский мечтал преобразить собаку в человека. Из говна, если не брезговать, можно сделать конфетку, но, как ни крути, это всё равно будет конфетка из говна. Лучше не гневить Бога и вернуть обратно Шарикова в собаку. Лучше добрый, учёный пёс, чем такая мерзкая шваль как Шариков.
Шариков как представитель швали – это махровое невежество, жуткая аморальность, антикультура, дичайшая безвкусица и потрясающее хамство. Он живёт в режиме «жрать и гадить».
Шваль, нужно это помнить, всегда находится под преобладающим влиянием энергии невежества. Этим обстоятельством определяется, как с ней нужно вести. Раз человек равнодушен к правам других, раз он не способен следовать социальным нормам, уважать законопослушные модели поведения, значит, с ним и вести нужно соответственно.
Молодой Бонапарт, наблюдая шваль площадную, захватившую дворец французского короля, сказал: «Какой осёл этот король! Нужно было всего-то батарею, чтобы рассеять эту сволочь!»
Правда, нужно учитывать один важный момент. Если общество само деградирует, например, фашистское или нацистское государство, то оно само насилует личность, заставляя делать то, что противоречит Божьим заповедям, совести. Совесть в таком случае становится системой антисоциальных рефлексов. Человек нарушает закон, выглядит антисоциалом, но не идёт вопреки своей совести. Такую антисоциальность нужно только приветствовать.
Государство, которое заставляет людей забыть о совести и Божьих заповедях, на межгосударственном уровне является швалью.
Рванула в партию бессовестная шваль!
Свело от горечи родимые просторы!
Жируют циники, мошенники и воры,
На кон, поставивши законность и мораль.
Отвратительная картина наблюдать, как кривляется и извращается «богемная», разбогатевшая шваль. Вся эта накипь и шушера считает себя «звёздами», элитой, светскими львами и львицами, непризнанными гениями.
Есть же хорошее, ёмкое, русское слово «шлюха», ну, или драная кошка, так нет же понапридумывали «светская львица», понимаешь…
Ирвин Уэлш пишет: «Хочешь услышать определение? Богемный поэт — это непросыхающий алкоголик, рвань, мудак, которому удалось убедить богатых придурков в том, что он интеллектуал. А на самом деле — шваль!»
Алкоголь, наркотики, всё, что затуманивает сознание – верные слуги деградирующей швали. В Кинофильме «Дом, который построил Свифт» герой говорит, как он начинал деградировать: «– С головой было труднее, но тут помог «алкоголь». Ежедневный трехкратный прием «алкоголя» и ты очищаешь свою башку от ненужных знаний и мыслей. Первый год я с трудом забывал все, что усвоил в академии, затем пошло легче. За месяц я забыл колледж, за неделю – гимназию, философию забыл не то за день, не то за три, сейчас уже не помню, историю – сутки. Потом эту… как ее… господи… Ну, в общем, её-то я забыл почти без напряжения часа за два».
«Богемная» шваль горланит, что вокруг неё жалкая, примитивная толпа, чернь, одно быдло и жлобы, что никто в силу своей ограниченности её не понимает, она обижается на всех за то, что они не видят её гениальность.
Постепенно шваль собирается в кучу, в тусовку. Все члены этой тусовки дружно считают себя звёздами и гениями. Когда в этом обществе появляется настоящий профессионал, всё сразу становится ясно, печально и грустно. Поэтому шваль «богемная» настоящих профессионалов и специалистов в свой круг не пускают.
Реалии деградирующего общества — это когда к элите относятся не учёные и врачи, а всякая шваль — самозванцы, сами зачислившие себя в элиту. Мечта всякой швали – примазаться к истинной элите общества.
Я не люблю, когда у микрофона,
Пытаясь всем, чем можно возбуждать,
Какая-то певичка томно стонет,
А ей самой на песню наплевать.
Я не люблю, когда наполовину,
На сцене то ли баба толь мужик.
Надел парик, так хочет быть красивым.
С лица накрашен, но торчит кадык.
Я не люблю поющих однодневок,
Мелькающих с экрана каждый день.
Поющих о любви гламурных девок,
Приехавших из дальних деревень.
Анекдоты в тему.
Зажгли подростки коноплю, сидят вокруг костерка, дымком наслаждаются. Подходит полицейский: — Что ж вы, дети, делаете?! Нехорошо! Этим занимается только всякая шваль (глубокий вдох) фу-у (выдох) ну, и наша элита.
Журналист берёт интервью у светской львицы. Во время беседы она положила ноги на стол, но спохватилась и спрашивает: — Вас не смущает моя привычка?- О, нет, не беспокойтесь, — ответил журналист, — можете положить на стол все четыре ноги.
Петр Ковалев
Другие статьи автора: https://podskazki.info/karta-statej/
What do you think?